Но если использовать только такой подход, шрифты Германа Цапфа и Васи Иванова с факультета дизайна будут равноценны при выборе. Это, конечно, некорректно: Герман Цапф потратил всю жизнь на каллиграфию и создание шрифтов, а Вася Иванов прочитал «Живую типографику» и попробовал создать свой первый шрифт.

Поэтому в этом совете я начну рассказать о понятии «качество», применимом к шрифту.

Буквы в таком виде, в котором они есть сейчас, прошли долгий путь и постоянно эволюционировали. Однако начало всегда одно — это письмо, каллиграфия.

Европейская, ближневосточная и азиатская письменности сильно отличаются друг от друга. Дело в долгом историческом процессе, инструментах письма и традициях.

Европейская традиция — письмо ширококонечным пером под углом в 30⁠—45°, а с 17⁠—18 века в моду входит и остроконечное перо:

Ближневосточная традиция — направление письма справа налево, условный угол пера — 90°:

Азиатская традиция — письмо сверху вниз, круглая кисть:

Каллиграфия и её более чем двухтысячелетняя история определяют современный рисунок и пластику знаков. Логика каллиграфии считывается даже в шрифте, совсем не похожем на рукописный.

Делать шрифт, не зная каллиграфию хотя бы на базовом уровне, — значит, рисковать считываемостью форм. Если для акцидентного шрифта это может быть теоретически небольшой риск, то в шрифте для текстового набора удобочитаемость — один из самых важных факторов. Шрифт с неестественными формами будет резать глаз. Тексты, набранные таким шрифтом, будет тяжело читать — соответственно, свою задачу шрифт не решит.

Необязательно быть шрифтовиком или дизайнером, чтобы это почувствовать. Достаточно увидеть исковерканные знаки:

В то же время знание каллиграфии позволяет нарушать правила или брать «чужие»:

Шрифтовик — не каллиграф, но чтобы создавать качественные шрифты, он должен чувствовать каллиграфические формы и знать исторические предпосылки.

В следующем совете я расскажу про следующие критерии качества шрифта: считываемость и пропорции знаков.