🔍 Начните печатать, чтобы искать по книге или перейти к нужной странице по номеру
Удобно листать не только прокруткой, но и клавишами‑стрелками:
разворотами
Информационный стиль
Информационный стиль
Представляем практическое руководство по редактуре текста в информационном стиле. Учебник предназначен для писателей, редакторов, дизайнеров, разработчиков и менеджеров.
Оглавление
Слово 4
Предложение 57
Абзац 105
Текст 127
Представляем практическое руководство по редактуре текста в информационном стиле. Учебник предназначен для писателей, редакторов, дизайнеров, разработчиков и менеджеров.
Оглавление
Слово 4
Предложение 57
Абзац 105
Текст 127
Фальшь, честность и игра. Тональность
Когда мы общаемся лично, мы испытываем чувства к собеседнику: доверие или недоверие, уважение или пренебрежение, восторг или брезгливость. Личный контакт всегда порождает эмоции.
Эмоции влияют на решения: если продавец вызывает недоверие, нам трудно последовать его советам. Если же продавец вселяет уверенность, то покупатель доверится даже не самым разумным аргументам. Сначала людьми управляют эмоции, и уже потом — разум.
Эмоции управляют человеком не только при личном общении, но и при чтении. Когда мы читаем, у нас в голове звучит воображаемый голос собеседника. Одно и то же сообщение от разных людей будет звучать по‑разному:
Мама: «Я жду»
Девушка: «Я жду»
Босс: «Я жду»
Жена: «Я жду»
Любовница: «Я жду»
Фальшь, честность и игра. Тональность
Когда мы общаемся лично, мы испытываем чувства к собеседнику: доверие или недоверие, уважение или пренебрежение, восторг или брезгливость. Личный контакт всегда порождает эмоции.
Эмоции влияют на решения: если продавец вызывает недоверие, нам трудно последовать его советам. Если же продавец вселяет уверенность, то покупатель доверится даже не самым разумным аргументам. Сначала людьми управляют эмоции, и уже потом — разум.
Эмоции управляют человеком не только при личном общении, но и при чтении. Когда мы читаем, у нас в голове звучит воображаемый голос собеседника. Одно и то же сообщение от разных людей будет звучать по‑разному:
Мама: «Я жду»
Девушка: «Я жду»
Босс: «Я жду»
Жена: «Я жду»
Любовница: «Я жду»
Эмоции в любом случае управляют нашим поведением. И текст в любом случае вызывает у нас эмоции. Вопрос лишь в том, насколько соответствуют наши эмоции авторской задумке.
В личном общении один и тот же текст, сказанный с разной интонацией, может прозвучать по‑доброму, саркастически и даже враждебно.
Мы запросто считаем это по тону и жестам. Но в тексте нет тона и жестов, поэтому читателю приходится додумывать эмоцию. С какой эмоцией автор это писал?
Бывает, эмоция автора неясна. В примере справа имеется в виду вежливый отказ, восторженное согласие или просто формальный реверанс, как того требует корпоративный этикет? Не зная ситуацию, мы не сможем ответить на этот вопрос.
Спасибо за продуктивную встречу!
Спасибо за продуктивную встречу!
Спасибо за продуктивную встречу!
Спасибо за продуктивную встречу!
Спасибо за продуктивную встречу!
Спасибо за продуктивную встречу! Нам всем есть о чём подумать. Мы обсудим это внутри и сообщим вам о своём решении.
Спасибо за продуктивную встречу!
Спасибо за продуктивную встречу!
Спасибо за продуктивную встречу!
Спасибо за продуктивную встречу!
Спасибо за продуктивную встречу!
Спасибо за продуктивную встречу! Нам всем есть о чём подумать. Мы обсудим это внутри и сообщим вам о своём решении.
Эмоции в любом случае управляют нашим поведением. И текст в любом случае вызывает у нас эмоции. Вопрос лишь в том, насколько соответствуют наши эмоции авторской задумке.
В личном общении один и тот же текст, сказанный с разной интонацией, может прозвучать по‑доброму, саркастически и даже враждебно.
Мы запросто считаем это по тону и жестам. Но в тексте нет тона и жестов, поэтому читателю приходится додумывать эмоцию. С какой эмоцией автор это писал?
Бывает, эмоция автора неясна. В примере справа имеется в виду вежливый отказ, восторженное согласие или просто формальный реверанс, как того требует корпоративный этикет? Не зная ситуацию, мы не сможем ответить на этот вопрос.
Углеводы по утрам — это полезно и необходимо. Ешьте каши, бутерброды с хлебом, сырники, запеканки, мюсли — всё это по утрам можно.
Углеводы по утрам — это полезно и необходимо. Ешьте каши, бутерброды с хлебом, сырники, запеканки, мюсли — всё это по утрам можно.
Углеводы по утрам — это полезно и необходимо. Ешьте каши, бутерброды с хлебом, сырники, запеканки, мюсли — всё это по утрам можно.
Углеводы по утрам — это полезно и необходимо. Ешьте каши, бутерброды с хлебом, сырники, запеканки, мюсли — всё это по утрам можно.
Углеводы по утрам — это полезно и необходимо. Ешьте каши, бутерброды с хлебом, сырники, запеканки, мюсли — всё это по утрам можно.
Советует доктор Пётр Иваношвили, диетолог, основатель клиники «Похудидзе»
Углеводы по утрам — это полезно и необходимо. Ешьте каши, бутерброды с хлебом, сырники, запеканки, мюсли — всё это по утрам можно.
Советует доктор Пётр Иваношвили, диетолог, основатель клиники «Похудидзе»
Углеводы по утрам — это полезно и необходимо. Ешьте каши, бутерброды с хлебом, сырники, запеканки, мюсли — всё это по утрам можно.
Советует доктор Пётр Иваношвили, диетолог, основатель клиники «Похудидзе»
Наоборот тоже работает: личность говорящего и наше предварительное отношение к нему влияет на то, как мы воспринимаем текст.
Мы охотнее воспримем совет о диете от спортсмена или от врача, но не от человека с лишним весом — мы просто не доверяем его суждениям о правильном питании.
Но что если мы не можем посмотреть на человека, который написал этот текст? Что если мы не знакомы с автором и не имеем с ним истории отношений?
Чаще всего в этой ситуации поможет какое‑нибудь представление автора: кто он, чем занимается, почему ему можно доверять. Но даже этого недостаточно.
В нашем примере читатель может подумать, что диетолог — не настоящий доктор, а некий шарлатан, который раздаёт банальные советы, не подтверждённые наукой. Как можно верить доктору, который на самом деле не доктор?
Или читатель решит, что раз у Иваношвили своя клиника, то наверняка он будет продвигать интересные ему идеи, чтобы привлекать клиентов. Как можно доверять диетологу, который заинтересован в том, чтобы вы пришли к нему как пациент? Может быть, он специально даст вам дурной совет, чтобы вы располнели и пришли к нему лечиться?
Углеводы по утрам — это полезно и необходимо. Ешьте каши, бутерброды с хлебом, сырники, запеканки, мюсли — всё это по утрам можно.
Углеводы по утрам — это полезно и необходимо. Ешьте каши, бутерброды с хлебом, сырники, запеканки, мюсли — всё это по утрам можно.
Углеводы по утрам — это полезно и необходимо. Ешьте каши, бутерброды с хлебом, сырники, запеканки, мюсли — всё это по утрам можно.
Углеводы по утрам — это полезно и необходимо. Ешьте каши, бутерброды с хлебом, сырники, запеканки, мюсли — всё это по утрам можно.
Углеводы по утрам — это полезно и необходимо. Ешьте каши, бутерброды с хлебом, сырники, запеканки, мюсли — всё это по утрам можно.
Советует доктор Пётр Иваношвили, диетолог, основатель клиники «Похудидзе»
Углеводы по утрам — это полезно и необходимо. Ешьте каши, бутерброды с хлебом, сырники, запеканки, мюсли — всё это по утрам можно.
Советует доктор Пётр Иваношвили, диетолог, основатель клиники «Похудидзе»
Углеводы по утрам — это полезно и необходимо. Ешьте каши, бутерброды с хлебом, сырники, запеканки, мюсли — всё это по утрам можно.
Советует доктор Пётр Иваношвили, диетолог, основатель клиники «Похудидзе»
Наоборот тоже работает: личность говорящего и наше предварительное отношение к нему влияет на то, как мы воспринимаем текст.
Мы охотнее воспримем совет о диете от спортсмена или от врача, но не от человека с лишним весом — мы просто не доверяем его суждениям о правильном питании.
Но что если мы не можем посмотреть на человека, который написал этот текст? Что если мы не знакомы с автором и не имеем с ним истории отношений?
Чаще всего в этой ситуации поможет какое‑нибудь представление автора: кто он, чем занимается, почему ему можно доверять. Но даже этого недостаточно.
В нашем примере читатель может подумать, что диетолог — не настоящий доктор, а некий шарлатан, который раздаёт банальные советы, не подтверждённые наукой. Как можно верить доктору, который на самом деле не доктор?
Или читатель решит, что раз у Иваношвили своя клиника, то наверняка он будет продвигать интересные ему идеи, чтобы привлекать клиентов. Как можно доверять диетологу, который заинтересован в том, чтобы вы пришли к нему как пациент? Может быть, он специально даст вам дурной совет, чтобы вы располнели и пришли к нему лечиться?
Редактор должен учитывать всё, что влияет на эмоциональное восприятие текста: кто его автор, почему ему можно доверять, нет ли у него скрытых мотивов, убедительна ли его аргументация, к чему он взывает.
Один из способов контролировать эмоцию в тексте — следить за тональностью: как этот текст звучит в голове читателя. Если редактор не всегда может повлиять на автора и его мотивы, то настроить текст на нужную тональность он может всегда.
Редактор должен учитывать всё, что влияет на эмоциональное восприятие текста: кто его автор, почему ему можно доверять, нет ли у него скрытых мотивов, убедительна ли его аргументация, к чему он взывает.
Один из способов контролировать эмоцию в тексте — следить за тональностью: как этот текст звучит в голове читателя. Если редактор не всегда может повлиять на автора и его мотивы, то настроить текст на нужную тональность он может всегда.
Недавно в «Перекрёстке» купил хороший фарш: на черном поддоне, этикетка «Мираторг». Мне понравился. Фарш для бургеров, есть жирок, жарится отлично. Рекомендую.
Недавно в «Перекрёстке» купил хороший фарш: на черном поддоне, этикетка «Мираторг». Мне понравился. Фарш для бургеров, есть жирок, жарится отлично. Рекомендую.
Фальшь
Читателю сложно довериться тексту с фальшивой тональностью.
Представьте: вы приходите в гости к другу, вы общаетесь за чаем. В процессе он делится впечатлениями от недавней покупки фарша в «Перекрёстке». Хвалит «Мираторг». Есть повод ему доверять: это ваш друг, он не будет вас обманывать.
А теперь та же ситуация, но изменим одну деталь: теперь ваш друг не просто ваш друг, а сотрудник «Мираторга». Он говорит те же слова, с той же интонацией, но теперь они звучат неестественно, будто он пытается нас склонить к покупке.
Из‑за того, что мы изменили ситуацию, текст превратился из честного в фальшивый.
Недавно в «Перекрёстке» купил хороший фарш: на черном поддоне, этикетка «Мираторг». Мне понравился. Фарш для бургеров, есть жирок, жарится отлично. Рекомендую.
Недавно в «Перекрёстке» купил хороший фарш: на черном поддоне, этикетка «Мираторг». Мне понравился. Фарш для бургеров, есть жирок, жарится отлично. Рекомендую.
Фальшь
Читателю сложно довериться тексту с фальшивой тональностью.
Представьте: вы приходите в гости к другу, вы общаетесь за чаем. В процессе он делится впечатлениями от недавней покупки фарша в «Перекрёстке». Хвалит «Мираторг». Есть повод ему доверять: это ваш друг, он не будет вас обманывать.
А теперь та же ситуация, но изменим одну деталь: теперь ваш друг не просто ваш друг, а сотрудник «Мираторга». Он говорит те же слова, с той же интонацией, но теперь они звучат неестественно, будто он пытается нас склонить к покупке.
Из‑за того, что мы изменили ситуацию, текст превратился из честного в фальшивый.
Ильяхов Максим Олегович
Информационный стиль
Арт‑директор и издатель Артём Горбунов
Иллюстратор Андрей Кокорин
Дизайнер обложки Владимир Колпаков
Разработчики Рустам Кулматов,
и Василий ПоловнёвТестировщик Сергей Фролов
Книга набрана шрифтами
«Бюросериф» и «Бюросанс»Дизайн‑бюро Артёма Горбунова
Большая Новодмитровская улица,
дом 36, строение 2
Москва, Россия, 127015
Ильяхов Максим Олегович
Информационный стиль
Арт‑директор и издатель Артём Горбунов
Иллюстратор Андрей Кокорин
Дизайнер обложки Владимир Колпаков
Разработчики Рустам Кулматов,
и Василий ПоловнёвТестировщик Сергей Фролов
Книга набрана шрифтами
«Бюросериф» и «Бюросанс»Дизайн‑бюро Артёма Горбунова
Большая Новодмитровская улица,
дом 36, строение 2
Москва, Россия, 127015