🔍 Начните печатать, чтобы искать по книге или перейти к нужной странице по номеру
Удобно листать не только прокруткой, но и клавишами‑стрелками:
разворотами
Информационный стиль
Информационный стиль
Представляем практическое руководство по редактуре текста в информационном стиле. Учебник предназначен для писателей, редакторов, дизайнеров, разработчиков и менеджеров.
Оглавление
Слово 4
Предложение 57
Абзац 105
Текст 127
Представляем практическое руководство по редактуре текста в информационном стиле. Учебник предназначен для писателей, редакторов, дизайнеров, разработчиков и менеджеров.
Оглавление
Слово 4
Предложение 57
Абзац 105
Текст 127
Анкетность. Если редактору удалось нарезать описание на однородные темы‑модули, с большой вероятностью у этих модулей будут повторяющиеся свойства. Например, у методов будет степень сложности и время внедрения.
Хорошая идея — вынести эти повторяющиеся свойства в специальный структурированный блок, анкету. Это повторяющаяся структура в каждом модуле, в которой информация представлена упорядоченно, как будто разложена по полочкам.
Ещё лучше — если информация не только структурирована, но и визуализирована. В примере уровень сложности представлен смайликами, поэтому читателю легко найти самый простой приём тайм‑менеджмента.
Анкета должна создавать ощущение простоты. Если она побеждает свой модуль и подзаголовок, то читатель скорее растеряется, чем сориентируется. Такие сложные анкеты допустимы в играх, технических документах, финансовой отчётности — когда читатель специально учится воспринимать сложные анкеты.
В обычной статье для неподготовленного читателя анкета должна быть простой.
Сам модуль тоже можно структурировать по принципу анкеты: добавить заголовков «в подбор» и выдержать единую структуру во всех подобных модулях статьи. Такая структура подчёркивает упорядоченность материала, делает статью более наглядной и приятной.
Приёмы тайм‑менеджмента
Сделай это завтра
Квадрат Эйзенхауэра
Приёмы тайм‑менеджмента
Сделай это завтра
Сложность: 3/5
Внедрение: 20 минут
Квадрат Эйзенхауэра
Сложность: 1/5
Внедрение: 5 минут
Приёмы тайм‑менеджмента
Сделай это завтра
Сложность: 😓😓😓
Внедрение: 20 минут
Квадрат Эйзенхауэра
Сложность: 😓
Внедрение: 5 минут
Приёмы тайм‑менеджмента
Сделай это завтра
Сл.: 😓😓😓
Ус.: 😤😤😤😤
Эф.: 💎💎💎
Вн.: 20 минут
Действий: 2
Конфл.: 💥💥
Квадрат Эйзенхауэра
Сл.: 😓
Ус.: 😤😤😤
Эф.: 💎
Вн: 5 минут
Действий: 4
Конфл.: 💥
Приёмы тайм‑менеджмента
Сделай это завтра
Сложность: 😓😓😓
Внедрение: 20 минут
Квадрат Эйзенхауэра
Сложность: 😓
Внедрение: 5 минут
Сделай это завтра
Сложность: 😓😓😓
Внедрение: 20 минут
Принцип «Сделай это завтра» гласит: все новые задачи в течение дня переносятся на следующий день.
Как работает. Утром вы составляете список дел на день. В этом перечне должны быть все дела, которые вам важно сделать сегодня, в том числе запланированные, но ещё не известные.
Пример. Cегодня вам выпускать две новости. Ставьте в план: «Первая новость», «Вторая новость». Если теперь к вам придут с новой срочной новостью, ставьте ее на завтра. Если завтра уже поздно, предложите этой срочной новости встать вместо другой запланированной.
Особенности. Многие из дел, перенесенных на завтра, окажутся ненужными. Это нормально. Каждое утро вы пересматриваете перечень своих дел и берете на день только то, что важно.
Сделай это завтра
Сложность: 😓😓😓
Внедрение: 20 минут
Принцип «Сделай это завтра» гласит: все новые задачи в течение дня переносятся на следующий день.
Как работает. Утром вы составляете список дел на день. В этом перечне должны быть все дела, которые вам важно сделать сегодня, в том числе запланированные, но ещё не известные.
Пример. Cегодня вам выпускать две новости. Ставьте в план: «Первая новость», «Вторая новость». Если теперь к вам придут с новой срочной новостью, ставьте ее на завтра. Если завтра уже поздно, предложите этой срочной новости встать вместо другой запланированной.
Особенности. Многие из дел, перенесенных на завтра, окажутся ненужными. Это нормально. Каждое утро вы пересматриваете перечень своих дел и берете на день только то, что важно.
Приёмы тайм‑менеджмента
Сделай это завтра
Квадрат Эйзенхауэра
Приёмы тайм‑менеджмента
Сделай это завтра
Сложность: 3/5
Внедрение: 20 минут
Квадрат Эйзенхауэра
Сложность: 1/5
Внедрение: 5 минут
Приёмы тайм‑менеджмента
Сделай это завтра
Сложность: 😓😓😓
Внедрение: 20 минут
Квадрат Эйзенхауэра
Сложность: 😓
Внедрение: 5 минут
Приёмы тайм‑менеджмента
Сделай это завтра
Сл.: 😓😓😓
Ус.: 😤😤😤😤
Эф.: 💎💎💎
Вн.: 20 минут
Действий: 2
Конфл.: 💥💥
Квадрат Эйзенхауэра
Сл.: 😓
Ус.: 😤😤😤
Эф.: 💎
Вн: 5 минут
Действий: 4
Конфл.: 💥
Приёмы тайм‑менеджмента
Сделай это завтра
Сложность: 😓😓😓
Внедрение: 20 минут
Квадрат Эйзенхауэра
Сложность: 😓
Внедрение: 5 минут
Сделай это завтра
Сложность: 😓😓😓
Внедрение: 20 минут
Принцип «Сделай это завтра» гласит: все новые задачи в течение дня переносятся на следующий день.
Как работает. Утром вы составляете список дел на день. В этом перечне должны быть все дела, которые вам важно сделать сегодня, в том числе запланированные, но ещё не известные.
Пример. Cегодня вам выпускать две новости. Ставьте в план: «Первая новость», «Вторая новость». Если теперь к вам придут с новой срочной новостью, ставьте ее на завтра. Если завтра уже поздно, предложите этой срочной новости встать вместо другой запланированной.
Особенности. Многие из дел, перенесенных на завтра, окажутся ненужными. Это нормально. Каждое утро вы пересматриваете перечень своих дел и берете на день только то, что важно.
Сделай это завтра
Сложность: 😓😓😓
Внедрение: 20 минут
Принцип «Сделай это завтра» гласит: все новые задачи в течение дня переносятся на следующий день.
Как работает. Утром вы составляете список дел на день. В этом перечне должны быть все дела, которые вам важно сделать сегодня, в том числе запланированные, но ещё не известные.
Пример. Cегодня вам выпускать две новости. Ставьте в план: «Первая новость», «Вторая новость». Если теперь к вам придут с новой срочной новостью, ставьте ее на завтра. Если завтра уже поздно, предложите этой срочной новости встать вместо другой запланированной.
Особенности. Многие из дел, перенесенных на завтра, окажутся ненужными. Это нормально. Каждое утро вы пересматриваете перечень своих дел и берете на день только то, что важно.
Анкетность. Если редактору удалось нарезать описание на однородные темы‑модули, с большой вероятностью у этих модулей будут повторяющиеся свойства. Например, у методов будет степень сложности и время внедрения.
Хорошая идея — вынести эти повторяющиеся свойства в специальный структурированный блок, анкету. Это повторяющаяся структура в каждом модуле, в которой информация представлена упорядоченно, как будто разложена по полочкам.
Ещё лучше — если информация не только структурирована, но и визуализирована. В примере уровень сложности представлен смайликами, поэтому читателю легко найти самый простой приём тайм‑менеджмента.
Анкета должна создавать ощущение простоты. Если она побеждает свой модуль и подзаголовок, то читатель скорее растеряется, чем сориентируется. Такие сложные анкеты допустимы в играх, технических документах, финансовой отчётности — когда читатель специально учится воспринимать сложные анкеты.
В обычной статье для неподготовленного читателя анкета должна быть простой.
Сам модуль тоже можно структурировать по принципу анкеты: добавить заголовков «в подбор» и выдержать единую структуру во всех подобных модулях статьи. Такая структура подчёркивает упорядоченность материала, делает статью более наглядной и приятной.
Ключ. В учебных статьях обычно заложена последовательность объяснения: например, от простого к сложному. В описательных статьях такая последовательность не всегда очевидна. Автору придётся её придумать или выбрать. Мы называем выбранную автором последовательность ключом, наподобие ключа к шифру. Ключ добавляет тексту дополнительный смысл.
В примере автор подбирает ключ к статье о коррупционных схемах на олимпиаде.
Если расставить сферы по времени, читатель проследит историю воровства. Это полезно, если масштаб нарастал со временем или событие из одного периода влияло на другое. Интересно будет смотреться и обратный отсчёт, как в примере. Такой ключ добавляет в статью смысл — «мобилизационное сознание», «у нас чем ближе к сроку, тем судорожнее мы работаем и тем больше воруем».
Если расставить по месту, то читатель мысленно прогуляется по объектам олимпиады. Такая организация хорошо подошла бы, если бы модули стояли возле схематичного плана олимпийских объектов. Подобный ключ делает рассказ более спокойным.
Сортировка по размеру и важности хорошо сработает, если мы хотим отсортировать воровство по масштабу, обращая внимание читателя на суммы.
Логическая последовательность в параллельных статьях будет не всегда, но если она есть — читателю будет интересно её проследить. В примере воровство в одной сфере отразилось на другой. Ключ помогает понять эту логическую связь.
Экзотический способ — сортировать по алфавиту. Получится словарь. Ключ показывает, что примеров воровства много, «на любую букву алфавита».
Как воровали на олимпиаде
За три года до
За два года
За год
За полгода
За неделю
Как воровали на олимпиаде
Вокзал
Стадион
Набережная
Олимпийская деревня
Центр города
Как воровали на олимпиаде
Проект: 100 млн
Люди: 500 млн
Коммуникации: 2 млрд
Земля: 20 млрд
Стройка: 400 млрд
Как воровали на олимпиаде
Планы
Проект
Земля
Строительство
Эксплуатация
Как воровали на олимпиаде: словарь антикоррупционера
А — Альбатросы
Б — Белуга‑плаза
В — Владимир Владимиров
Г — ТЦ «Горожанин»
Д — Мэр Дунаев
Как воровали на олимпиаде
За три года до
За два года
За год
За полгода
За неделю
Как воровали на олимпиаде
Вокзал
Стадион
Набережная
Олимпийская деревня
Центр города
Как воровали на олимпиаде
Проект: 100 млн
Люди: 500 млн
Коммуникации: 2 млрд
Земля: 20 млрд
Стройка: 400 млрд
Как воровали на олимпиаде
Планы
Проект
Земля
Строительство
Эксплуатация
Как воровали на олимпиаде: словарь антикоррупционера
А — Альбатросы
Б — Белуга‑плаза
В — Владимир Владимиров
Г — ТЦ «Горожанин»
Д — Мэр Дунаев
Ключ. В учебных статьях обычно заложена последовательность объяснения: например, от простого к сложному. В описательных статьях такая последовательность не всегда очевидна. Автору придётся её придумать или выбрать. Мы называем выбранную автором последовательность ключом, наподобие ключа к шифру. Ключ добавляет тексту дополнительный смысл.
В примере автор подбирает ключ к статье о коррупционных схемах на олимпиаде.
Если расставить сферы по времени, читатель проследит историю воровства. Это полезно, если масштаб нарастал со временем или событие из одного периода влияло на другое. Интересно будет смотреться и обратный отсчёт, как в примере. Такой ключ добавляет в статью смысл — «мобилизационное сознание», «у нас чем ближе к сроку, тем судорожнее мы работаем и тем больше воруем».
Если расставить по месту, то читатель мысленно прогуляется по объектам олимпиады. Такая организация хорошо подошла бы, если бы модули стояли возле схематичного плана олимпийских объектов. Подобный ключ делает рассказ более спокойным.
Сортировка по размеру и важности хорошо сработает, если мы хотим отсортировать воровство по масштабу, обращая внимание читателя на суммы.
Логическая последовательность в параллельных статьях будет не всегда, но если она есть — читателю будет интересно её проследить. В примере воровство в одной сфере отразилось на другой. Ключ помогает понять эту логическую связь.
Экзотический способ — сортировать по алфавиту. Получится словарь. Ключ показывает, что примеров воровства много, «на любую букву алфавита».
Для интервью мы встретились за ужином в ресторане отеля «Ритц».
Для интервью мы встретились за ужином в ресторане отеля «Ритц». Он заказал стейк и бокал вина, я пил кофе.
Для интервью мы встретились за ужином в ресторане отеля «Ритц». Он заказал большой трёхсотграммовый стейк и бокал вина, я пил кофе.
Для интервью мы встретились за ужином в ресторане отеля «Ритц». Он заказал большой трёхсотграммовый стейк за 2500 ₽ и бокал испанского вина ещё за 1000 ₽, я пил кофе за 100₽.
Для интервью мы встретились за ужином в полутёмном ресторане роскошного отеля «Ритц», в фойе которого пахло ванилью. Он заказал большой ароматный трёхсотграммовый стейк за 2500 ₽ и бокал густого, как кровь, испанского вина ещё за 1000 ₽, я пил горький кофе за 100₽.
Для интервью мы встретились за ужином в полутёмном ресторане роскошного отеля «Ритц», в фойе которого пахло ванилью, а швейцары у дверей были одеты явно лучше меня. Они строго осмотрели меня на входе.
Он заказал большой ароматный трёхсотграммовый стейк за 2500 ₽, предварительно одобрив нужный кусок кивком головы; и бокал густого, как кровь, испанского вина, о свойствах которого рассуждал ещё несколько минут, за 1000 ₽. Я же пил горький кофе, который мне принесли уже почти холодным, за 100₽.
Для интервью мы встретились за ужином в полутёмном ресторане роскошного отеля «Ритц», в фойе которого пахло ванилью, а швейцары у дверей были одеты явно лучше меня. Они строго осмотрели меня на входе, и мне показалось, что они меня раскусили.
Он заказал большой ароматный трёхсотграммовый стейк за 2500 ₽, предварительно одобрив нужный кусок кивком головы; и бокал густого, как кровь, испанского вина, о свойствах которого рассуждал ещё несколько минут, за 1000 ₽.
Я же пил горький кофе, который мне принесли уже почти холодным, за 100₽. Я думал о корове, которую убили ради него. Я думал об африканских детях, которые собирали зерно для моего кофе.
Для интервью мы встретились за ужином в полутёмном ресторане роскошного отеля «Ритц», в фойе которого пахло ванилью, а швейцары у дверей были одеты явно лучше меня. Они осмотрели меня на входе, и мне показалось, что они меня раскусили.
Он заказал большой ароматный трёхсотграммовый стейк за 2500 ₽, предварительно одобрив нужный кусок кивком головы; и бокал густого, как кровь, испанского вина, о свойствах которого рассуждал ещё несколько минут, за 1000 ₽.
Я же пил горький кофе, который мне принесли уже почти холодным, за 100₽. Я думал о корове, которую убили ради него. Я думал об африканских детях, которые собирали зерно для моего кофе. Я думал о его запонках — каждая из них стоила дороже, чем весь мой гонорар за это интервью.
Отбор деталей. Когда мы читаем хорошее описание, нам кажется, что автор очень подробно и всесторонне описывает свой предмет. Это иллюзия: на самом деле перед нами тщательно очищенное описание.
В реальности любой предмет можно описывать бесконечно: размер, форму, вес; цену, происхождение; цвет, вкус, запах; сопутствующие события; культурные коды, скрытые смыслы, символы и что угодно другое.
Редактору следует оставлять в тексте только те детали, которые работают на тему статьи, не вдаваясь в лишние подробности.
Для интервью мы встретились за ужином в ресторане отеля «Ритц».
Для интервью мы встретились за ужином в ресторане отеля «Ритц». Он заказал стейк и бокал вина, я пил кофе.
Для интервью мы встретились за ужином в ресторане отеля «Ритц». Он заказал большой трёхсотграммовый стейк и бокал вина, я пил кофе.
Для интервью мы встретились за ужином в ресторане отеля «Ритц». Он заказал большой трёхсотграммовый стейк за 2500 ₽ и бокал испанского вина ещё за 1000 ₽, я пил кофе за 100₽.
Для интервью мы встретились за ужином в полутёмном ресторане роскошного отеля «Ритц», в фойе которого пахло ванилью. Он заказал большой ароматный трёхсотграммовый стейк за 2500 ₽ и бокал густого, как кровь, испанского вина ещё за 1000 ₽, я пил горький кофе за 100₽.
Для интервью мы встретились за ужином в полутёмном ресторане роскошного отеля «Ритц», в фойе которого пахло ванилью, а швейцары у дверей были одеты явно лучше меня. Они строго осмотрели меня на входе.
Он заказал большой ароматный трёхсотграммовый стейк за 2500 ₽, предварительно одобрив нужный кусок кивком головы; и бокал густого, как кровь, испанского вина, о свойствах которого рассуждал ещё несколько минут, за 1000 ₽. Я же пил горький кофе, который мне принесли уже почти холодным, за 100₽.
Для интервью мы встретились за ужином в полутёмном ресторане роскошного отеля «Ритц», в фойе которого пахло ванилью, а швейцары у дверей были одеты явно лучше меня. Они строго осмотрели меня на входе, и мне показалось, что они меня раскусили.
Он заказал большой ароматный трёхсотграммовый стейк за 2500 ₽, предварительно одобрив нужный кусок кивком головы; и бокал густого, как кровь, испанского вина, о свойствах которого рассуждал ещё несколько минут, за 1000 ₽.
Я же пил горький кофе, который мне принесли уже почти холодным, за 100₽. Я думал о корове, которую убили ради него. Я думал об африканских детях, которые собирали зерно для моего кофе.
Для интервью мы встретились за ужином в полутёмном ресторане роскошного отеля «Ритц», в фойе которого пахло ванилью, а швейцары у дверей были одеты явно лучше меня. Они осмотрели меня на входе, и мне показалось, что они меня раскусили.
Он заказал большой ароматный трёхсотграммовый стейк за 2500 ₽, предварительно одобрив нужный кусок кивком головы; и бокал густого, как кровь, испанского вина, о свойствах которого рассуждал ещё несколько минут, за 1000 ₽.
Я же пил горький кофе, который мне принесли уже почти холодным, за 100₽. Я думал о корове, которую убили ради него. Я думал об африканских детях, которые собирали зерно для моего кофе. Я думал о его запонках — каждая из них стоила дороже, чем весь мой гонорар за это интервью.
Отбор деталей. Когда мы читаем хорошее описание, нам кажется, что автор очень подробно и всесторонне описывает свой предмет. Это иллюзия: на самом деле перед нами тщательно очищенное описание.
В реальности любой предмет можно описывать бесконечно: размер, форму, вес; цену, происхождение; цвет, вкус, запах; сопутствующие события; культурные коды, скрытые смыслы, символы и что угодно другое.
Редактору следует оставлять в тексте только те детали, которые работают на тему статьи, не вдаваясь в лишние подробности.
Текст, изобилующий подробностями, необязательно плох. Отбор подробностей зависит от задачи текста и выбранной темы. Текст из примера подошёл бы автобиографии известного журналиста: на закате жизни он вспоминает голодное студенчество, описывая волнительные ситуации во всех подробностях. Текст предназначен для неторопливого вдумчивого чтения. Такое подошло бы для книги. Для статьи в журнале, скорее всего, такая детализация не подошла бы.
Допустим, тема нашей статьи — классовое неравенство и бедность. Нужна только часть деталей.
Более узкая тема — гедонизм собеседника. Автор хочет подчеркнуть, что тот любит всё вкусное. Сам автор его осуждает.
Допустим, тема — транжирство, излишняя роскошь героя. Не нужно упоминать, что ел и пил автор.
Или же тема — отчуждение и смерть. Тогда оставляем только те детали, которые её подчёркивают.
Для интервью мы встретились за ужином в полутёмном ресторане роскошного отеля «Ритц», в фойе которого пахло ванилью, а швейцары у дверей были одеты явно лучше меня. Они строго осмотрели меня на входе, и мне показалось, что они меня раскусили.
Он заказал большой ароматный трёхсотграммовый стейк за 2500 ₽, предварительно одобрив нужный кусок кивком головы; и бокал густого, как кровь, испанского вина, о свойствах которого рассуждал ещё несколько минут, за 1000 ₽.
Я же пил горький кофе, который мне принесли уже почти холодным, за 100 ₽. Я думал о корове, которую убили ради него. Я думал об африканских детях, которые собирали зерно для моего кофе. Я думал о его запонках — каждая из них стоила дороже, чем весь мой гонорар за это интервью.
Для интервью мы встретились за ужином в полутёмном ресторане роскошного отеля «Ритц», в фойе которого пахло ванилью, а швейцары у дверей были одеты явно лучше меня. Они строго осмотрели меня на входе, и мне показалось, что они меня раскусили.
Он заказал большой ароматный трёхсотграммовый стейк за 2500 ₽, предварительно одобрив нужный кусок кивком головы; и бокал густого, как кровь, испанского вина, о свойствах которого рассуждал ещё несколько минут, за 1000 ₽.
Я же пил горький кофе, который мне принесли уже почти холодным, за 100 ₽. Я думал о корове, которую убили ради него. Я думал об африканских детях, которые собирали зерно для моего кофе. Я думал о его запонках — каждая из них стоила дороже, чем весь мой гонорар за это интервью.
Для интервью мы встретились за ужином в полутёмном ресторане роскошного отеля «Ритц», в фойе которого пахло ванилью, а швейцары у дверей были одеты явно лучше меня. Они строго осмотрели меня на входе, и мне показалось, что они меня раскусили.
Он заказал большой ароматный трёхсотграммовый стейк за 2500 ₽, предварительно одобрив нужный кусок кивком головы; и бокал густого, как кровь, испанского вина, о свойствах которого рассуждал ещё несколько минут, за 1000 ₽.
Я же пил горький кофе, который мне принесли уже почти холодным, за 100 ₽. Я думал о корове, которую убили ради него. Я думал об африканских детях, которые собирали зерно для моего кофе. Я думал о его запонках — каждая из них стоила дороже, чем весь мой гонорар за это интервью.
Для интервью мы встретились за ужином в полутёмном ресторане роскошного отеля «Ритц», в фойе которого пахло ванилью, а швейцары у дверей были одеты явно лучше меня. Они строго осмотрели меня на входе, и мне показалось, что они меня раскусили.
Он заказал большой ароматный трёхсотграммовый стейк за 2500 ₽, предварительно одобрив нужный кусок кивком головы; и бокал густого, как кровь, испанского вина, о свойствах которого рассуждал ещё несколько минут, за 1000 ₽.
Я же пил горький кофе, который мне принесли уже почти холодным, за 100 ₽. Я думал о корове, которую убили ради него. Я думал об африканских детях, которые собирали зерно для моего кофе. Я думал о его запонках — каждая из них стоила дороже, чем весь мой гонорар за это интервью.
Для интервью мы встретились за ужином в полутёмном ресторане роскошного отеля «Ритц», в фойе которого пахло ванилью, а швейцары у дверей были одеты явно лучше меня. Они строго осмотрели меня на входе, и мне показалось, что они меня раскусили.
Он заказал большой ароматный трёхсотграммовый стейк за 2500 ₽, предварительно одобрив нужный кусок кивком головы; и бокал густого, как кровь, испанского вина, о свойствах которого рассуждал ещё несколько минут, за 1000 ₽.
Я же пил горький кофе, который мне принесли уже почти холодным, за 100 ₽. Я думал о корове, которую убили ради него. Я думал об африканских детях, которые собирали зерно для моего кофе. Я думал о его запонках — каждая из них стоила дороже, чем весь мой гонорар за это интервью.
Для интервью мы встретились за ужином в полутёмном ресторане роскошного отеля «Ритц», в фойе которого пахло ванилью, а швейцары у дверей были одеты явно лучше меня. Они строго осмотрели меня на входе, и мне показалось, что они меня раскусили.
Он заказал большой ароматный трёхсотграммовый стейк за 2500 ₽, предварительно одобрив нужный кусок кивком головы; и бокал густого, как кровь, испанского вина, о свойствах которого рассуждал ещё несколько минут, за 1000 ₽.
Я же пил горький кофе, который мне принесли уже почти холодным, за 100 ₽. Я думал о корове, которую убили ради него. Я думал об африканских детях, которые собирали зерно для моего кофе. Я думал о его запонках — каждая из них стоила дороже, чем весь мой гонорар за это интервью.
Для интервью мы встретились за ужином в полутёмном ресторане роскошного отеля «Ритц», в фойе которого пахло ванилью, а швейцары у дверей были одеты явно лучше меня. Они строго осмотрели меня на входе, и мне показалось, что они меня раскусили.
Он заказал большой ароматный трёхсотграммовый стейк за 2500 ₽, предварительно одобрив нужный кусок кивком головы; и бокал густого, как кровь, испанского вина, о свойствах которого рассуждал ещё несколько минут, за 1000 ₽.
Я же пил горький кофе, который мне принесли уже почти холодным, за 100 ₽. Я думал о корове, которую убили ради него. Я думал об африканских детях, которые собирали зерно для моего кофе. Я думал о его запонках — каждая из них стоила дороже, чем весь мой гонорар за это интервью.
Для интервью мы встретились за ужином в полутёмном ресторане роскошного отеля «Ритц», в фойе которого пахло ванилью, а швейцары у дверей были одеты явно лучше меня. Они строго осмотрели меня на входе, и мне показалось, что они меня раскусили.
Он заказал большой ароматный трёхсотграммовый стейк за 2500 ₽, предварительно одобрив нужный кусок кивком головы; и бокал густого, как кровь, испанского вина, о свойствах которого рассуждал ещё несколько минут, за 1000 ₽.
Я же пил горький кофе, который мне принесли уже почти холодным, за 100 ₽. Я думал о корове, которую убили ради него. Я думал об африканских детях, которые собирали зерно для моего кофе. Я думал о его запонках — каждая из них стоила дороже, чем весь мой гонорар за это интервью.
Для интервью мы встретились за ужином в полутёмном ресторане роскошного отеля «Ритц», в фойе которого пахло ванилью, а швейцары у дверей были одеты явно лучше меня. Они строго осмотрели меня на входе, и мне показалось, что они меня раскусили.
Он заказал большой ароматный трёхсотграммовый стейк за 2500 ₽, предварительно одобрив нужный кусок кивком головы; и бокал густого, как кровь, испанского вина, о свойствах которого рассуждал ещё несколько минут, за 1000 ₽.
Я же пил горький кофе, который мне принесли уже почти холодным, за 100 ₽. Я думал о корове, которую убили ради него. Я думал об африканских детях, которые собирали зерно для моего кофе. Я думал о его запонках — каждая из них стоила дороже, чем весь мой гонорар за это интервью.
Для интервью мы встретились за ужином в полутёмном ресторане роскошного отеля «Ритц», в фойе которого пахло ванилью, а швейцары у дверей были одеты явно лучше меня. Они строго осмотрели меня на входе, и мне показалось, что они меня раскусили.
Он заказал большой ароматный трёхсотграммовый стейк за 2500 ₽, предварительно одобрив нужный кусок кивком головы; и бокал густого, как кровь, испанского вина, о свойствах которого рассуждал ещё несколько минут, за 1000 ₽.
Я же пил горький кофе, который мне принесли уже почти холодным, за 100 ₽. Я думал о корове, которую убили ради него. Я думал об африканских детях, которые собирали зерно для моего кофе. Я думал о его запонках — каждая из них стоила дороже, чем весь мой гонорар за это интервью.
Текст, изобилующий подробностями, необязательно плох. Отбор подробностей зависит от задачи текста и выбранной темы. Текст из примера подошёл бы автобиографии известного журналиста: на закате жизни он вспоминает голодное студенчество, описывая волнительные ситуации во всех подробностях. Текст предназначен для неторопливого вдумчивого чтения. Такое подошло бы для книги. Для статьи в журнале, скорее всего, такая детализация не подошла бы.
Допустим, тема нашей статьи — классовое неравенство и бедность. Нужна только часть деталей.
Более узкая тема — гедонизм собеседника. Автор хочет подчеркнуть, что тот любит всё вкусное. Сам автор его осуждает.
Допустим, тема — транжирство, излишняя роскошь героя. Не нужно упоминать, что ел и пил автор.
Или же тема — отчуждение и смерть. Тогда оставляем только те детали, которые её подчёркивают.
Уход от линейности. До сих пор мы рассматривали текст как последовательность абзацев с заголовками и подзаголовками. Несмотря на то, что он свёрстан на плоскости, он линейный по сути: направление чтения — слева направо, сверху вниз. Текст набран в одну колонку.
Но текст может быть свёрстан на плоскости не только в одну колонку: части текста могут стоять вокруг иллюстрации, взаимодействовать друг с другом, указывая на разные части плоскости. Такое описание может оказаться более наглядным, чем сплошной текст.
В примере текст организован вокруг центрального элемента — страницы. То, что происходит в браузере, определяет положение всего остального на странице. Это самый очевидный подход: поставить в центр плоскости описываемый предмет и последовательно провести по нему читателя.
Уход от линейности. До сих пор мы рассматривали текст как последовательность абзацев с заголовками и подзаголовками. Несмотря на то, что он свёрстан на плоскости, он линейный по сути: направление чтения — слева направо, сверху вниз. Текст набран в одну колонку.
Но текст может быть свёрстан на плоскости не только в одну колонку: части текста могут стоять вокруг иллюстрации, взаимодействовать друг с другом, указывая на разные части плоскости. Такое описание может оказаться более наглядным, чем сплошной текст.
В примере текст организован вокруг центрального элемента — страницы. То, что происходит в браузере, определяет положение всего остального на странице. Это самый очевидный подход: поставить в центр плоскости описываемый предмет и последовательно провести по нему читателя.
Ильяхов Максим Олегович
Информационный стиль
Арт‑директор и издатель Артём Горбунов
Иллюстратор Андрей Кокорин
Дизайнер обложки Владимир Колпаков
Разработчики Рустам Кулматов,
и Василий ПоловнёвТестировщик Сергей Фролов
Книга набрана шрифтами
«Бюросериф» и «Бюросанс»Дизайн‑бюро Артёма Горбунова
Большая Новодмитровская улица,
дом 36, строение 2
Москва, Россия, 127015
Ильяхов Максим Олегович
Информационный стиль
Арт‑директор и издатель Артём Горбунов
Иллюстратор Андрей Кокорин
Дизайнер обложки Владимир Колпаков
Разработчики Рустам Кулматов,
и Василий ПоловнёвТестировщик Сергей Фролов
Книга набрана шрифтами
«Бюросериф» и «Бюросанс»Дизайн‑бюро Артёма Горбунова
Большая Новодмитровская улица,
дом 36, строение 2
Москва, Россия, 127015