🔍 Начните печатать, чтобы искать по книге или перейти к нужной странице по номеру
Удобно листать не только прокруткой, но и клавишами‑стрелками:
Представляем практическое руководство по редактуре текста в информационном стиле. Учебник предназначен для писателей, редакторов, дизайнеров, разработчиков и менеджеров.
Слово 4
Предложение 57
Абзац 105
Текст 127
Представляем практическое руководство по редактуре текста в информационном стиле. Учебник предназначен для писателей, редакторов, дизайнеров, разработчиков и менеджеров.
Слово 4
Предложение 57
Абзац 105
Текст 127
Несмотря на то, что аналогии нельзя использовать как основу доказательства, они подходят для объяснения. Аналогии помогают понять новые сложные явления, если основа аналогии уже знакома человеку:
Одна из интерпретаций квантовой динамики — теория волны‑пилота. Если очень упрощённо, она предполагает, что каждая частица как бы оседлала собственную волну и катается на ней, как серфингист, оседлавший океанскую волну. Нет никакой квантовой неопределённости: есть конкретная физическая волна, которая определяет движение конкретной частицы. В любой момент мы знаем, где находится частица.
Если бы читатель не знал, что такое океанская волна и сёрфинг, он бы не понял аналогию, а вся конструкция развалилась.
Важно понимать разницу между доказательством и объяснением с помощью аналогий. В доказательстве аналогия используется как аргумент, а в объяснении — как способ наглядно показать мысль.
Когда серфингист катается на волне, мы знаем его положение в любой момент, но это положение он определяет сам. Поэтому элементарные частицы всегда определены в пространстве и имеют свободу воли.
Из теории волны‑пилота следует, что положение частицы всегда известно, а никакой квантовой неопределенности нет. Это похоже на серфингиста: он движется по волне, волна задаёт его положение, но мы знаем его в любой момент.
Несмотря на то, что аналогии нельзя использовать как основу доказательства, они подходят для объяснения. Аналогии помогают понять новые сложные явления, если основа аналогии уже знакома человеку:
Одна из интерпретаций квантовой динамики — теория волны‑пилота. Если очень упрощённо, она предполагает, что каждая частица как бы оседлала собственную волну и катается на ней, как серфингист, оседлавший океанскую волну. Нет никакой квантовой неопределённости: есть конкретная физическая волна, которая определяет движение конкретной частицы. В любой момент мы знаем, где находится частица.
Если бы читатель не знал, что такое океанская волна и сёрфинг, он бы не понял аналогию, а вся конструкция развалилась.
Важно понимать разницу между доказательством и объяснением с помощью аналогий. В доказательстве аналогия используется как аргумент, а в объяснении — как способ наглядно показать мысль.
Когда серфингист катается на волне, мы знаем его положение в любой момент, но это положение он определяет сам. Поэтому элементарные частицы всегда определены в пространстве и имеют свободу воли.
Из теории волны‑пилота следует, что положение частицы всегда известно, а никакой квантовой неопределенности нет. Это похоже на серфингиста: он движется по волне, волна задаёт его положение, но мы знаем его в любой момент.
Сравнение сопоставимых понятий. В политической борьбе любят поиграть большими числами: когда раскрывают избыточные госзакупки, оценивают инвестпроекты и как‑нибудь ещё считают чужие деньги. Эффект основан на том, что автор предлагает число либо в отрыве от контекста, либо намеренно вставляя его в выгодный для себя контекст.
Семьсот миллионов рублей правительство потратило на программу электронных журналов. Это же возмутительно! Это наглое, неприкрытое, бесстыжее воровство.
Манипуляция работает, только если читатель сравнивает число с собственным опытом: когда зарплата 30 тысяч, 700 миллионов кажутся огромными деньгами. Но если изучить данные, картина меняется:
Система электронных журналов обошлась бюджету в 700 миллионов рублей. В пересчёте на одну школу электронные журналы обошлись в 17 тысяч рублей — это столько же, сколько школа тратит на бумажные журналы в год. При этом система электронных журналов рассчитана на 15 лет. По данным Росстата, внедрение системы сократит расходы бюджета на 7,9 млрд рублей в год за счёт сокращения нагрузки учителей.
Огромное число в сомасштабном сравнении перестаёт быть огромным. По данным Москомэкспертизы за 2015 год, на 700 миллионов можно построить одну школу в Солнцеве на 550 мест.
Сравнение сопоставимых понятий. В политической борьбе любят поиграть большими числами: когда раскрывают избыточные госзакупки, оценивают инвестпроекты и как‑нибудь ещё считают чужие деньги. Эффект основан на том, что автор предлагает число либо в отрыве от контекста, либо намеренно вставляя его в выгодный для себя контекст.
Семьсот миллионов рублей правительство потратило на программу электронных журналов. Это же возмутительно! Это наглое, неприкрытое, бесстыжее воровство.
Манипуляция работает, только если читатель сравнивает число с собственным опытом: когда зарплата 30 тысяч, 700 миллионов кажутся огромными деньгами. Но если изучить данные, картина меняется:
Система электронных журналов обошлась бюджету в 700 миллионов рублей. В пересчёте на одну школу электронные журналы обошлись в 17 тысяч рублей — это столько же, сколько школа тратит на бумажные журналы в год. При этом система электронных журналов рассчитана на 15 лет. По данным Росстата, внедрение системы сократит расходы бюджета на 7,9 млрд рублей в год за счёт сокращения нагрузки учителей.
Огромное число в сомасштабном сравнении перестаёт быть огромным. По данным Москомэкспертизы за 2015 год, на 700 миллионов можно построить одну школу в Солнцеве на 550 мест.
Факты, а не авторитет. Есть логическая схема давления авторитетом — «А — это Б, потому что я авторитет».
Авторитетность можно добавить по‑разному: прямо сказать в тексте об экспертности, надеть на говорящего погоны, милицейскую форму, халат или фонендоскоп, наделить его респектабельным титулом. Интересно, что халат можно надеть на кого угодно, а титулы часто не имеют значения: в примере слова «экономист» и «завкафедрой» звучат весомо, но никак не доказывает компетентность автора.
Те же приёмы применяются и в обратную сторону. Халат и титул можно нацепить на человека с противоположной точкой зрения, и для неподготовленного читателя она будет звучать так же убедительно.
Чтобы превратить убеждение в доказательство, в нашем случае понадобятся факты.
Как экономисту мне очевидно, что предложенная программа экономического развития приведёт к краху экономики.
Предложенная программа экономического развития приведёт к краху экономики
Иван Петров, экономист, завкафедрой прикладной блокчейн‑экономики РФГСН ГЛВРД
Предложенная программа экономического развития приведёт к росту и оздоровлению экономики
Пётр Иванов, экономист, завкафедрой теоретической блокчейн‑экономики РФГСН ГЛВРД
Кандидат предлагает в своей экономической программе утроить расходы на медицину и социальную сферу, но не объясняет источник финансирования этих программ
Иван Петров, экономист, завкафедрой прикладной блокчейн‑экономики РФГСН ГЛВРД
Как экономисту мне очевидно, что предложенная программа экономического развития приведёт к краху экономики.
Предложенная программа экономического развития приведёт к краху экономики
Иван Петров, экономист, завкафедрой прикладной блокчейн‑экономики РФГСН ГЛВРД
Предложенная программа экономического развития приведёт к росту и оздоровлению экономики
Пётр Иванов, экономист, завкафедрой теоретической блокчейн‑экономики РФГСН ГЛВРД
Кандидат предлагает в своей экономической программе утроить расходы на медицину и социальную сферу, но не объясняет источник финансирования этих программ
Иван Петров, экономист, завкафедрой прикладной блокчейн‑экономики РФГСН ГЛВРД
Факты, а не авторитет. Есть логическая схема давления авторитетом — «А — это Б, потому что я авторитет».
Авторитетность можно добавить по‑разному: прямо сказать в тексте об экспертности, надеть на говорящего погоны, милицейскую форму, халат или фонендоскоп, наделить его респектабельным титулом. Интересно, что халат можно надеть на кого угодно, а титулы часто не имеют значения: в примере слова «экономист» и «завкафедрой» звучат весомо, но никак не доказывает компетентность автора.
Те же приёмы применяются и в обратную сторону. Халат и титул можно нацепить на человека с противоположной точкой зрения, и для неподготовленного читателя она будет звучать так же убедительно.
Чтобы превратить убеждение в доказательство, в нашем случае понадобятся факты.
Личная ответственность. Чтобы уйти от ответственности за текст, авторы самоустраняются: публикуют статьи от имени вымышленных персонажей, ссылаются на обобщённых экспертов и неназванных учёных. Такие приёмы действуют на самых невнимательных и неопытных читателей:
Ученые всего мира уже не первый год получают сигналы от инопланетных цивилизаций!
Все ведущие эксперты сходятся во мнении, что власть рептилоидов не прерывалась со времен древнейших цивилизаций.
Ведь давно ни для кого не секрет, что именно цирконий обладает уникальными лечебными свойствами!
Отдельная беда — когда у публикации вообще нет автора: в корпоративных отчётах, презентациях, пресс‑релизах. Кто отвечает за данные? Кому задать вопрос?
Публикация, подписанная конкретным человеком, создаёт больше доверия, чем публикация без имени. Автор принимает ответственность за свои слова, и даже если читатель с ним не согласен, он ведёт диалог с человеком, а не абстрактной группой.
Нет. По мнению экономистов...
Да. По мнению Андрея Мовчана, директора программы «Экономическая политика» Московского центра Карнеги...
К сожалению, личная ответственность делает автора уязвимым для личных нападок: на конкретного человека легче накопать грязь, чем на абстрактных экспертов.
Личная ответственность. Чтобы уйти от ответственности за текст, авторы самоустраняются: публикуют статьи от имени вымышленных персонажей, ссылаются на обобщённых экспертов и неназванных учёных. Такие приёмы действуют на самых невнимательных и неопытных читателей:
Ученые всего мира уже не первый год получают сигналы от инопланетных цивилизаций!
Все ведущие эксперты сходятся во мнении, что власть рептилоидов не прерывалась со времен древнейших цивилизаций.
Ведь давно ни для кого не секрет, что именно цирконий обладает уникальными лечебными свойствами!
Отдельная беда — когда у публикации вообще нет автора: в корпоративных отчётах, презентациях, пресс‑релизах. Кто отвечает за данные? Кому задать вопрос?
Публикация, подписанная конкретным человеком, создаёт больше доверия, чем публикация без имени. Автор принимает ответственность за свои слова, и даже если читатель с ним не согласен, он ведёт диалог с человеком, а не абстрактной группой.
Нет. По мнению экономистов...
Да. По мнению Андрея Мовчана, директора программы «Экономическая политика» Московского центра Карнеги...
К сожалению, личная ответственность делает автора уязвимым для личных нападок: на конкретного человека легче накопать грязь, чем на абстрактных экспертов.
Доверие к источнику. Вариант давления авторитетом — переход на личность автора. Манипулятор пытается подорвать доверие к другому человеку и одновременно подменяет предмет обсуждения. Говорили об экономике, теперь обсуждают родословную экономиста. Говорили о коррупции, начали обсуждать биографию автора.
Едва ли можно доверять экономическому анализу от человека, чьи предки распяли Иисуса.
Да он сам наворовал там на своих должностях, а теперь борется с коррупцией! Смотрите на него!
Будет нас этот недожурналист редактуре учить!
Если вы стали свидетелем перехода на личности, будьте уверены: автор затронул живую струну и заставил оппонента нервничать.
Полезно объяснить читателю, почему вас стоит слушать. Это выбивает почву из‑под ног манипуляторов и показывает честные намерения. Это особенно важно, если у автора есть какой‑то багаж — обида, конфликт, личная симпатия или неприязнь:
Я как старый еврей и экономист в пятом поколении хочу вам кое‑что рассказать об этой экономической программе.
Последние 20 лет я работал в госструктурах на разных должностях: от рядового сотрудника до начальника управления. Поэтому я кое‑что знаю о нашей коррупции.
К счастью, я не получил формального журналистского образования и не работал в уважаемых изданиях. Я порассуждаю о тексте как обычный читатель.
Должен предупредить: с А. мы давно дружим и я знаю ситуацию изнутри. Поэтому многое из того, о чём я буду здесь говорить, покажется читателю странным.
Доверие к источнику. Вариант давления авторитетом — переход на личность автора. Манипулятор пытается подорвать доверие к другому человеку и одновременно подменяет предмет обсуждения. Говорили об экономике, теперь обсуждают родословную экономиста. Говорили о коррупции, начали обсуждать биографию автора.
Едва ли можно доверять экономическому анализу от человека, чьи предки распяли Иисуса.
Да он сам наворовал там на своих должностях, а теперь борется с коррупцией! Смотрите на него!
Будет нас этот недожурналист редактуре учить!
Если вы стали свидетелем перехода на личности, будьте уверены: автор затронул живую струну и заставил оппонента нервничать.
Полезно объяснить читателю, почему вас стоит слушать. Это выбивает почву из‑под ног манипуляторов и показывает честные намерения. Это особенно важно, если у автора есть какой‑то багаж — обида, конфликт, личная симпатия или неприязнь:
Я как старый еврей и экономист в пятом поколении хочу вам кое‑что рассказать об этой экономической программе.
Последние 20 лет я работал в госструктурах на разных должностях: от рядового сотрудника до начальника управления. Поэтому я кое‑что знаю о нашей коррупции.
К счастью, я не получил формального журналистского образования и не работал в уважаемых изданиях. Я порассуждаю о тексте как обычный читатель.
Должен предупредить: с А. мы давно дружим и я знаю ситуацию изнутри. Поэтому многое из того, о чём я буду здесь говорить, покажется читателю странным.
Ильяхов Максим Олегович
Информационный стиль
Арт‑директор и издатель Артём Горбунов
Иллюстратор Андрей Кокорин
Дизайнер обложки Владимир Колпаков
Разработчики Рустам Кулматов,
и Василий Половнёв
Тестировщик Сергей Фролов
Книга набрана шрифтами
«Бюросериф» и «Бюросанс»
Дизайн‑бюро Артёма Горбунова
дом 36, строение 2
Москва, Россия, 127015
Ильяхов Максим Олегович
Информационный стиль
Арт‑директор и издатель Артём Горбунов
Иллюстратор Андрей Кокорин
Дизайнер обложки Владимир Колпаков
Разработчики Рустам Кулматов,
и Василий Половнёв
Тестировщик Сергей Фролов
Книга набрана шрифтами
«Бюросериф» и «Бюросанс»
Дизайн‑бюро Артёма Горбунова
дом 36, строение 2
Москва, Россия, 127015