🔍 Начните печатать, чтобы искать по книге или перейти к нужной странице по номеру
Удобно листать не только прокруткой, но и клавишами‑стрелками:
разворотами
Моему деду — Валерию Горбунову, писателю, газетчику и остроумному человеку
Моему деду — Валерию Горбунову, писателю, газетчику и остроумному человеку
Типографика и вёрстка
Типографика и вёрстка
Первая книга Издательства Дизайн‑бюро Артёма Горбунова — практическое руководство по типографике и вёрстке с акцентом на макетировании для экрана. Учебник предназначен для дизайнеров, редакторов и разработчиков.
К сожалению, из многочисленных книг о типографике и модульных сетках остаётся непонятно, как именно собрать выразительный макет с прочной конструкцией. В лучшем случае дизайнеру остаётся выуживать крупицы смысла и копировать удачные примеры.
«Типографика и вёрстка» последовательно отвечает на вопрос как. Автор вводит принципы модульности и якорных объектов, правило внутреннего и внешнего. Затем шаг за шагом наглядно объясняет, как добиться аккуратной и плотной вёрстки сайтов, сервисов и СМИ.
Оглавление
Основы 4
Базовые элементы 34
Модули 74
Страницы 115
Заключение 155
Первая книга Издательства Дизайн‑бюро Артёма Горбунова — практическое руководство по типографике и вёрстке с акцентом на макетировании для экрана. Учебник предназначен для дизайнеров, редакторов и разработчиков.
К сожалению, из многочисленных книг о типографике и модульных сетках остаётся непонятно, как именно собрать выразительный макет с прочной конструкцией. В лучшем случае дизайнеру остаётся выуживать крупицы смысла и копировать удачные примеры.
«Типографика и вёрстка» последовательно отвечает на вопрос как. Автор вводит принципы модульности и якорных объектов, правило внутреннего и внешнего. Затем шаг за шагом наглядно объясняет, как добиться аккуратной и плотной вёрстки сайтов, сервисов и СМИ.
Оглавление
Основы 4
Базовые элементы 34
Модули 74
Страницы 115
Заключение 155
Современный дизайнер так и собирает знания по крупицам — из книг, советов коллег, замечаний арт‑директора.
Запомнить даже перечисленные правила довольно затруднительно. Если дизайнер и вызубрит собственный набор правил, всегда найдутся такие, о которых он не слышал, — копилка‑то бесконечна.
Но одно дело знать огромный свод правил, а другое дело последовательно применять их к каждой части макета. Даже на простенькой странице из заголовка и текста ошибок у новичка найдётся в двадцать раз больше, чем элементов.
Вместо того, чтобы зубрить тысячу правил, я предлагаю дизайнерам запомнить один принцип и научиться последовательно применять его ко всем элементам вёрстки.
«Правило внутреннего и внешнего» — базовый принцип типографики, работающий на всех уровнях от буквы до разворота.
Правило внутреннего и внешнего — это частный случай теории близости. Типографический объект любого уровня состоит из других объектов: буквы из штрихов, слова из букв, строки из слов, абзацы из строк.
И для того чтобы объект имел самостоятельное значение, то есть буква, слово, строка и абзац отделялись от соседних, его внутренние расстояния должны быть меньше внешних.
Артемий Лебедев. Теория близости
А. Г. об общей теории близости
Современный дизайнер так и собирает знания по крупицам — из книг, советов коллег, замечаний арт‑директора.
Запомнить даже перечисленные правила довольно затруднительно. Если дизайнер и вызубрит собственный набор правил, всегда найдутся такие, о которых он не слышал, — копилка‑то бесконечна.
Но одно дело знать огромный свод правил, а другое дело последовательно применять их к каждой части макета. Даже на простенькой странице из заголовка и текста ошибок у новичка найдётся в двадцать раз больше, чем элементов.
Вместо того, чтобы зубрить тысячу правил, я предлагаю дизайнерам запомнить один принцип и научиться последовательно применять его ко всем элементам вёрстки.
«Правило внутреннего и внешнего» — базовый принцип типографики, работающий на всех уровнях от буквы до разворота.
Правило внутреннего и внешнего — это частный случай теории близости. Типографический объект любого уровня состоит из других объектов: буквы из штрихов, слова из букв, строки из слов, абзацы из строк.
И для того чтобы объект имел самостоятельное значение, то есть буква, слово, строка и абзац отделялись от соседних, его внутренние расстояния должны быть меньше внешних.
Артемий Лебедев. Теория близости
А. Г. об общей теории близости
Пустота внутри буквы П в середине слова больше, чем внешнее расстояние до соседних букв О слева и справа
Каждая буква обрела значение и независимость, а заголовок — архитектурную торжественность
Для каждого слова расстояние между буквами играет роль «внутреннего», а межсловный пробел — роль «внешнего»
Пробел остался неизменным, но теперь его достаточно, чтобы отделить слова
Межстрочный просвет сравним с межбуквенным расстоянием. Из‑за этого буквы надписи сливаются в рисунок шахматной доски
Надпись вернула себе имперское достоинство
Межстрочный просвет сравним с межбуквенным расстоянием. Из‑за этого буквы надписи сливаются в рисунок шахматной доски
Вместо увеличения интерлиньяжа заменим шрифт на узкий
При том же кегле и интерлиньяже слова лучше отделились
Подзаголовок «влез в интерлиньяж» заголовка — то есть оказался ближе к нему, чем его собственные строки друг к другу
Отодвинем подзаголовок на расстояние не меньшее, чем просвет между первыми двумя строками
Надпись вступила в конфликт внутреннего и внешнего с собственной рамкой
Контраст внутреннего и внешнего на всех уровнях — от внутрибуквенных просветов до внешних полей надписи
Рассмотрим заголовок из прописных букв.
Штрихи каждой буквы заключают в себе её внутреннее пространство. Пустота внутри буквы П в середине слова больше, чем внешнее расстояние до соседних букв О слева и справа. Из‑за этого возникает ощущение, что соседние буквы вторглись в личное пространство друг друга, а вся надпись — слиплась.
Увеличим расстояние между буквами, чтобы изменить соотношение внутреннего и внешнего. Каждая буква обрела значение и независимость, а заголовок — архитектурную торжественность.
Добавим к заголовку слово. Слова отделены между собой пробелом. Для каждого слова расстояние между буквами играет роль «внутреннего», а межсловный пробел — роль «внешнего». Из‑за того что пробел лишь немногим больше межбуквенного расстояния, слова слиплись.
Сначала попробуем изменить соотношение внутреннего и внешнего, уменьшив «внутреннее» — разрядку между буквами, но так, чтобы она не стала меньше расстояния между собственными штрихами букв. Всегда держим в голове, что «внутреннее» на одном уровне служит «внешним» на другом.
Пробел остался неизменным, но теперь его достаточно, чтобы отделить слова.
Теперь вместо уменьшения разрядки попробуем отделить слова иначе — переносом на следующую строку. Межстрочный просвет сравним с межбуквенным расстоянием. Из‑за этого буквы надписи сливаются в рисунок шахматной доски.
Увеличим «внешнее» — интерлиньяж. Надпись вернула себе имперское достоинство.
А что если не увеличивать интерлиньяж, а изменить шрифт на более узкий?
В узких буквах меньше внутренние просветы, значит, они не требуют такой большой разрядки. При том же кегле и интерлиньяже слова лучше отделились друг от друга. Надпись стала компактнее без ущерба для внутреннего пространства.
Вернёмся к «имперской надписи» и добавим к ней подзаголовок. Подзаголовок «влез в интерлиньяж» заголовка — то есть оказался ближе к нему, чем его собственные строки друг к другу.
Нет проблем, увеличим «внешнее».
Допустим, наш заголовок должен уместиться на табличке фиксированных габаритов. Надпись вступила в конфликт внутреннего и внешнего с собственной рамкой.
Придётся пройтись вниз по всем уровням и уменьшить внутренние расстояния, сохраняя контраст внутреннего и внешнего.
Заметим, что для одного и того же кегля мы получили разные приемлемые соотношения внутренних и внешних расстояний. Контраст важнее конкретного значения пропорции — это даёт гибкость верстальщику. Идеальное «серебро набора» — это лишь минимально возможный контраст внутреннего и внешнего всех элементов для нейтрального спокойного чтения. При увеличении контраста внутреннего и внешнего текст становится заметнее и выразительнее.
Базовое правило типографики:
внутреннее ≤ внешнее
Рассмотрим заголовок из прописных букв.
Штрихи каждой буквы заключают в себе её внутреннее пространство. Пустота внутри буквы П в середине слова больше, чем внешнее расстояние до соседних букв О слева и справа. Из‑за этого возникает ощущение, что соседние буквы вторглись в личное пространство друг друга, а вся надпись — слиплась.
Увеличим расстояние между буквами, чтобы изменить соотношение внутреннего и внешнего. Каждая буква обрела значение и независимость, а заголовок — архитектурную торжественность.
Добавим к заголовку слово. Слова отделены между собой пробелом. Для каждого слова расстояние между буквами играет роль «внутреннего», а межсловный пробел — роль «внешнего». Из‑за того что пробел лишь немногим больше межбуквенного расстояния, слова слиплись.
Сначала попробуем изменить соотношение внутреннего и внешнего, уменьшив «внутреннее» — разрядку между буквами, но так, чтобы она не стала меньше расстояния между собственными штрихами букв. Всегда держим в голове, что «внутреннее» на одном уровне служит «внешним» на другом.
Пробел остался неизменным, но теперь его достаточно, чтобы отделить слова.
Теперь вместо уменьшения разрядки попробуем отделить слова иначе — переносом на следующую строку. Межстрочный просвет сравним с межбуквенным расстоянием. Из‑за этого буквы надписи сливаются в рисунок шахматной доски.
Увеличим «внешнее» — интерлиньяж. Надпись вернула себе имперское достоинство.
А что если не увеличивать интерлиньяж, а изменить шрифт на более узкий?
В узких буквах меньше внутренние просветы, значит, они не требуют такой большой разрядки. При том же кегле и интерлиньяже слова лучше отделились друг от друга. Надпись стала компактнее без ущерба для внутреннего пространства.
Вернёмся к «имперской надписи» и добавим к ней подзаголовок. Подзаголовок «влез в интерлиньяж» заголовка — то есть оказался ближе к нему, чем его собственные строки друг к другу.
Нет проблем, увеличим «внешнее».
Допустим, наш заголовок должен уместиться на табличке фиксированных габаритов. Надпись вступила в конфликт внутреннего и внешнего с собственной рамкой.
Придётся пройтись вниз по всем уровням и уменьшить внутренние расстояния, сохраняя контраст внутреннего и внешнего.
Заметим, что для одного и того же кегля мы получили разные приемлемые соотношения внутренних и внешних расстояний. Контраст важнее конкретного значения пропорции — это даёт гибкость верстальщику. Идеальное «серебро набора» — это лишь минимально возможный контраст внутреннего и внешнего всех элементов для нейтрального спокойного чтения. При увеличении контраста внутреннего и внешнего текст становится заметнее и выразительнее.
Базовое правило типографики:
Пустота внутри буквы П в середине слова больше, чем внешнее расстояние до соседних букв О слева и справа
Каждая буква обрела значение и независимость, а заголовок — архитектурную торжественность
Для каждого слова расстояние между буквами играет роль «внутреннего», а межсловный пробел — роль «внешнего»
Пробел остался неизменным, но теперь его достаточно, чтобы отделить слова
Межстрочный просвет сравним с межбуквенным расстоянием. Из‑за этого буквы надписи сливаются в рисунок шахматной доски
Надпись вернула себе имперское достоинство
Межстрочный просвет сравним с межбуквенным расстоянием. Из‑за этого буквы надписи сливаются в рисунок шахматной доски
Вместо увеличения интерлиньяжа заменим шрифт на узкий
При том же кегле и интерлиньяже слова лучше отделились
Подзаголовок «влез в интерлиньяж» заголовка — то есть оказался ближе к нему, чем его собственные строки друг к другу
Отодвинем подзаголовок на расстояние не меньшее, чем просвет между первыми двумя строками
Надпись вступила в конфликт внутреннего и внешнего с собственной рамкой
Контраст внутреннего и внешнего на всех уровнях — от внутрибуквенных просветов до внешних полей надписи
Прямоугольник делится на другие прямоугольники — и в остатке прямоугольники
Модульность
Главное изобретение человека — не колесо, а прямоугольник. Круг не надо придумывать: посмотрел на небо — висит солнце, бросил камень в озеро — пошли круги. А прямоугольник в природе встречается редко. В самом человеке нет ничего прямоугольного.
Прямоугольник — главная геометрическая фигура цивилизации. Вокруг человека прямоугольники: экран монитора, телефон и кошелёк в кармане, банкноты в кошельке, гитарный гриф, рабочий стол, подушка на диване, диван, книги, шкаф, комната, окна, двери, ступеньки, дорога, фасады.
Прямоугольник получил исключительное значение благодаря способности делиться на любое число прямоугольников любых пропорций.
Модульность
Главное изобретение человека — не колесо, а прямоугольник. Круг не надо придумывать: посмотрел на небо — висит солнце, бросил камень в озеро — пошли круги. А прямоугольник в природе встречается редко. В самом человеке нет ничего прямоугольного.
Прямоугольник — главная геометрическая фигура цивилизации. Вокруг человека прямоугольники: экран монитора, телефон и кошелёк в кармане, банкноты в кошельке, гитарный гриф, рабочий стол, подушка на диване, диван, книги, шкаф, комната, окна, двери, ступеньки, дорога, фасады.
Прямоугольник получил исключительное значение благодаря способности делиться на любое число прямоугольников любых пропорций.
Прямоугольник делится на другие прямоугольники — и в остатке прямоугольники
Существуют особые пропорции и способы деления прямоугольников:
Например, прямоугольник с пропорциями «золотого сечения» отсекается квадратом из другого прямоугольника с «золотым сечением». И так до бесконечности.
А прямоугольник c длинной стороной, равной диагонали квадрата с его короткой стороной, воспроизводится в меньшем размере при делении пополам. Это свойство в основе линейки форматов бумаги ДИН.
Существуют особые пропорции и способы деления прямоугольников:
Например, прямоугольник с пропорциями «золотого сечения» отсекается квадратом из другого прямоугольника с «золотым сечением». И так до бесконечности.
А прямоугольник c длинной стороной, равной диагонали квадрата с его короткой стороной, воспроизводится в меньшем размере при делении пополам. Это свойство в основе линейки форматов бумаги ДИН.
Конфигурация татами в типовых комнатах. Показан тон текстуры циновок при падении света слева. Хайно Энгель. Параметры и конструкция японского дома
Прямой угол — угол между вертикалью и горизонталью, двумя главными направлениями гравитации. Поэтому прямоугольник сразу нашёл применение в архитектуре. Египетские пирамиды и византийские крепости построены из прямоугольных кирпичей и обработанных каменных блоков. Деревянные дома сделаны из прямоугольных столбов и досок или сложены из круглых брёвен, — но прямоугольных в проекции.
Прямоугольник не только держит крышу над головой, но и определяет планировку здания. Колонны сводов европейской архитектуры образуют прямоугольную сетку, внутренние помещения почти всегда прямоугольны.
Японский коврик «татами» — прямоугольник с пропорциями двух квадратов. Татами вмещает двух сидящих или одного спящего человека, но со временем полы комнат стали покрывать целиком, укладывая маты в разных комбинациях.
Повсеместное производство татами привело к стандартизации их размеров. А стандартизация татами привела к особой системе мер и пропорций всего японского дома. Это пример модульного дизайна в архитектуре.
Прямой угол — угол между вертикалью и горизонталью, двумя главными направлениями гравитации. Поэтому прямоугольник сразу нашёл применение в архитектуре. Египетские пирамиды и византийские крепости построены из прямоугольных кирпичей и обработанных каменных блоков. Деревянные дома сделаны из прямоугольных столбов и досок или сложены из круглых брёвен, — но прямоугольных в проекции.
Прямоугольник не только держит крышу над головой, но и определяет планировку здания. Колонны сводов европейской архитектуры образуют прямоугольную сетку, внутренние помещения почти всегда прямоугольны.
Японский коврик «татами» — прямоугольник с пропорциями двух квадратов. Татами вмещает двух сидящих или одного спящего человека, но со временем полы комнат стали покрывать целиком, укладывая маты в разных комбинациях.
Повсеместное производство татами привело к стандартизации их размеров. А стандартизация татами привела к особой системе мер и пропорций всего японского дома. Это пример модульного дизайна в архитектуре.
Конфигурация татами в типовых комнатах. Показан тон текстуры циновок при падении света слева.
Хайно Энгель. Параметры и конструкция японского дома
Горбунов Артём Сергеевич
Типографика и вёрстка
Aвтор и арт‑директор Артём Горбунов
Дизайнер Александр Кан
Фотограф Владимир Колпаков
Каллиграф Анна Данилова
Метранпаж и соавтор тестов
Сергей ФроловРазработчики Рустам Кулматов,
Василий Половнёв
и Андрей Ерес
Книга набрана шрифтами
«Бюросериф» и «Бюросанс»Дизайн‑бюро Артёма Горбунова
Большая Новодмитровская улица,
дом 36, строение 2
Москва, Россия, 127015
Горбунов Артём Сергеевич
Типографика и вёрстка
Aвтор и арт‑директор Артём Горбунов
Дизайнер Александр Кан
Фотограф Владимир Колпаков
Каллиграф Анна Данилова
Метранпаж и соавтор тестов
Сергей ФроловРазработчики Рустам Кулматов,
Василий Половнёв
и Андрей Ерес
Книга набрана шрифтами
«Бюросериф» и «Бюросанс»Дизайн‑бюро Артёма Горбунова
Большая Новодмитровская улица,
дом 36, строение 2
Москва, Россия, 127015