Зависит от того, что вы считаете свободной журналистикой.
Если для вас «свободная» — это «свободная от Кремля», то её стало меньше и дальше будет ещё меньше. Оппозиционные тексты о России в ближайшие много лет будут писать из Европы, как это делала российская революционная интеллигенция в начале двадцатого века.
Другое дело, что «свободная от Кремля» не значит «неподконтрольная никому». Если журналист получает от кого‑то зарплату, он представляет интересы этого кого‑то. Это могут быть интересы беглого олигарха, либеральной молодежи, промышленной группы, пожилых идейных коммунистов или радикальных зоозащитников — кого угодно. Но эти интересы есть. Если вы хотите работать с этими людьми, вы должны будете эти интересы учитывать. Но можно с ними и не работать.
Это легко проверить мысленным экспериментом.
Вы пошли работать в самое демократическое, либеральное и свободное издание России. Оно живет на прямые донаты читателей, которые хотят, чтобы Россия была свободной. Эти светлые люди дают вам деньги, чтобы вы честно, беспристрастно и свободно освещали все события, которые помогут освободить Россию от гнёта кровавой тирании.
И вот в Подмосковье открывается новый ультрасовременный роддом. Ленточку перерезал лично Мишустин, речь читает губернатор Воробьев. Вас провели по палатам, показали современные операционные, реанимации и места для отдыха. Всё российское, всё современное и новое. Вы пишете, что на этот раз в России сделали что‑то хорошо.
Одну такую статью написать вам разрешат. Но если вы напишете три такие статьи — теперь уже про мост, дорогу и школу, — вас обвинят в продажности. Скажут, что любимое издание превратилось в кремлёвскую помойку. Дальше либо вас уволят, либо вы заметите сокращение донатов. Люди, которые хотят бороться с режимом, обычно не хотят читать об успехах этого самого режима.
Получается, что у вас была полная свобода слова, но только в границах, обозначенных интересами ваших читателей.
Это касается не только политики. Если вы будете писать в издание какого‑нибудь застройщика, вы не будете там слишком ругать качество его многоэтажек — даже если оно низкое. Если пойдёте писать про финансовые продукты в «Тинькофф», никто не заплатит вам за статью «Все банки — зло, храните деньги в крипте». А если пойдете работать на биржу криптовалют, вам не разрешат писать о том, что крипта — это скам, и деньги нужно хранить у государства.
Короче: у каждого свои интересы. Ваша свобода ограничена интересами того, кто вам платит. Это не в России так, а во всём мире, где есть СМИ. В США республиканцы рубятся с демократами. Во Франции ультраправые пытаются забороть левых. В Великобритании консерваторы бодаются с лейбористами. В принципе во всём мире люди собираются в разные группы и имеют разные интересы, и СМИ это отражают.
Россия хороша тем, что у нас пока что не очень высокая конкуренция, и не все группы ещё обзавелись своими изданиями. Но настанет момент, когда свои медиа будут у всех банков, у всех торговых компаний, у всех политических сил и центров детского творчества. А значит, вы сможете выбрать интересы тех сторон, которые будут совпадать с вашими. Для вас это будет неотличимо от полной независимости и максимальной свободы слова.