Ваш вопрос не оставил меня равнодушным.

С одной стороны, мне трудно говорить на эту тему. В бюро работали и работают украинцы. Дизайнеры, редакторы, программисты и менеджеры из Украины учатся в наших школах. Думаю, это происходит благодаря тому, что в бюро табуирована любая политика. Профессиональные и культурные отношения продолжаются, если не пускать в них ад и боль.

С другой стороны, кажется каким‑то чудом, что люди, которые живут в изоляции, в непонятном статусе и под постоянной угрозой войны, точно так же интересуются дизайном, мечтают улучшить жизнь других и пишут в «Советы». Ваш вопрос для меня значит, что мир не безнадёжен.

Но вот в вашей затее я не уверен чисто практически.

Дизайн в любой организации, компании или государстве появляется, когда наверху есть люди, неравнодушные к дизайну и готовые тратить на него деньги. В России сайт госуслуг и электронное правительство зародились десять лет назад — во времена тех самых «медведевских инноваций». Трудно представить, каких ресурсов и воли это потребовало.

Мне почему‑то кажется, что, независимо от нашего с вами отношения, подобные люди в руководстве ДНР и ЛНР в ближайшее время не появятся.

О вашей анонимности и безопасности: мне сложно судить, насколько вероятно, что донецкого или луганского веб‑дизайнера посадят в украинскую тюрьму за дизайн сайта, выдающего справки и паспорта. Но если такая вероятность есть, рисковать не стоит.

Думаю, в этом согласятся и русские, и украинские уважаемые советчики.