В первой части мы рассмотрели особенности нью-йоркской схемы. Наличие у поездов метро маршрутов, а также особенности местной географии и топонимики сделали там невозможным использование лондонских принципов. Но даже идейно близким к бековской схемам приходится подстраиваться под потребности их городов во многих деталях.

В городах, где направления линий идентифицируются по конечным станциям, есть потребность в их выделении на схеме:

В Лондоне ничего подобного нет: это не имеет смысла, направления определяются по сторонам света. Если в Москве внедрят ориентацию по конечным (надеюсь, не внедрят), им, скорее всего, тоже не потребуется особое выделение, ведь почти все конечные находятся на краях схемы и прекрасно видны.

В Осло линии метро проходят через центр толстым пучком. Одна из них содержит петлю и проходит многие остановки дважды на своём пути — один раз как 4-я, и ещё один раз как 6-я. Превращение линии из 4-й в 6-ю изображается градиентом:

Осло

В Москве своя особенность: в силу исторического кретинизма станции имеют разные названия в зависимости от линий. В Лондоне Беку было достаточно поставить и подписать один кружок на пересечении нескольких линий, а в Москве изображение переходов превращается в отдельную проблему.

Кроме того, в отличие от лондонского или парижского метро, схеме московского приходится дублировать названия латиницей. В результате количество надписей, которые необходимо разместить, вырастает в разы: